Людям о людях

Бога невозможно заменить ничем

11 апреля

«Кесарево кесарю, а Божие Богу».
(Мф. 22, 21)

Евгения Ивановна Золотухина (в дев. Суслова) родилась 21 января 1953 года в деревне Бабяхтино Новгородской области.

Ее жизнь, как и у многих в Советском Союзе, была определена со дня рождения на годы вперед: детский сад, школа, профссиональное обучение, гарантированное рабочее место, стабильная зарплата, отдых по профсоюзным путевкам и т. д.

Вожди страны уверенно смотрели в будущее. Лозунги, размещенные на красочных плакатах, гласили:

«Имя будущего – социализм»

«Наша цель – коммунизм»

«Партия – наш рулевой»

«Наша родина – революция!»

«Партия – ум, честь и совесть нашей эпохи»

«Вперед, к победе коммунизма» 

Плакаты встречали советского человека везде, где их можно было прикрепить. Они создавали соответствующее настроение, идеологически воздействуя на людей, являясь по сути короткими советскими молитвами.

«Революции – локомотивы истории» (лозунг)

Маленькая Женя всегда знала, что Бог есть. Почти все из ее семьи были верующими. Родственники по линии отца до революции жили в Санкт-Петербурге, а затем в Новгородской губернии.
Прабабушка Марина служила у советника Государственной Думы в Петербурге. Ее сын Михаил имел свое дело в Гостином дворе. Революционные события так тяжело им переживались, что он умер по дороге в собственное имение в Новгородской губернии, не успев проститься с родными.

Родня Натальи Михайловны Степановой (мамы Жени) имела крепкие деревенские хозяйства в Новгородской области. Их дома и амбары сгорели в 1929 году во время раскулачивания. Что особенно досадно: жгли свои – деревенские, по принципу «грабь награбленное». Степановы были известны в округе своим трудолюбием, «красного петуха» подпустили к ним из зависти.

Дед Жени (по линии матери) – Михаил Степанович – был искусный плотник, участник Первой мировой войны. Он рассказывал домашним о боях, о том, как солдаты противника по ночам вели долгие мирные беседы с русскими – окопы находились недалеко друг от друга, а утром снова начиналась стрельба, работа такая.

У Михаила было трое братьев: Дмитрий, Никита и Петр – самый младший, он погиб в Великую Отечественную войну.
Сам Михаил Степанович умер в 1941 году – одолели хвори, полученные во время Первой мировой.

Война

«Ждем с Победой!» (лозунг)

Семья отца Жени – Ивана Михайловича Суслова жила в деревне Каменка Холмского района Новгородской области.
Городом Холм стал именоваться с 1777 года (ранее – Холмский посад). Он расположен в месте впадения реки Кунья в реку Ловать (бассейн озера Ильмень). Через современную территорию города проходил путь «из варяг в греки».

Во время Великой Отечественной войны город Холм был местом проведения Тропецко-Холмской военной операции в 1942 году, в ходе которой большая часть исторических зданий уничтожена.

Битва за Холм получила название Холмского котла. Окруженным немецким частям,засевшим в городе, так досталось, что вермахтом был учрежден специальный нарукавный знак «боевой щит» для участников сражения. Несмотря на усилия Красной Армии город Холм оставался в оккупации до февраля 1944 года.

По материалам Википедии

Фото справа: город Холм во время оккупации немцами 

Свято-Успенская Рдейская пустынь

«Религия - тормоз пятилетки» (лозунг)

Говоря о городе Холм, нельзя не упомянуть о ныне недействующем Рдейском Успенском монастыре.

В 30 километрах от города Холм, «посреди самого большого в Европе болота – Рдейского – есть огромное озеро. Оно похоже по форме на неправильную (знак бесконечности) восьмерку. Перешеек образуют два полуострова, на одном из которых находится Рдейский монастырь, своим масштабом поражающий даже на спутниковых снимках.

Попасть сюда непросто. До ближайшей дороги - 12 км болотной топи, большую часть года преодолимой лишь на гусеничном вездеходе. (По словам очевидцев, вездеход часто застревает в болотных ямах. Стоя по пояс в ледяной воде, приходится подкладывать под гусеницы заранее припасенные бревна.)
В старые времена к монастырю вела неплохая дорога, использование дренажных каналов позволяло ездить по гати в любое время года.»

Сайт «Живой журнал». Рдейский монастырь, Искусство разрушения. Авт. Артем Ашкасов

Рдейский монастырь основан не ранее второй половины XVII века. Сегодня сохранилась только величественная по своим размерам полуразрушенная церковь Успения Божией Матери (освящена в 1902 г.) из красного кирпича и часть каменной ограды. Монастырь пострадал от Советской власти и Великой Отечественной войны.

Фото: Рдейский монастырь, Успенский собор

При храме живут немногочисленные подвижники, занимающиеся посильным восстановлением и консервацией обители. Открыт Благотворительный фонд возрождения Рдейского монастыря.

Монастырь и его окрестности иногда объединяют единым названием – Рдея. В нем ясно слышится слово «рдеть». В толковых словарях можно найти современные и давно вышедшие из употребления значения этого слова – резко выделяться, отливать красным, краснеть, горячиться, дозревать, наливаться.

«Рдея» звучит, словно именование вечно цветущей страны, спеющей, как хлебный колос, прекрасной, горящей и согревающей, как солнце, обещающей жизнь, дарующей с избытком – как Господь наш, Иисус Христос.

Фото: Рдейский монастырь, Успенский собор внутри

Во время войны ближайшие к Каменке деревни пострадали не меньше: в дома попадали бомбы и снаряды. Без жилья остались и родные Ивана Михайловича, их приютили соседи. Люди помогали друг другу чем могли. За солью приходилось пешком ходить в город Торопец Тверской области (Тверская область граничит с Новгородской). Путь в одну сторону составлял 100 км.

Некоторые члены семьи Степановых и Сусловых оказались в осажденном Ленинграде. Мать Жени успела за неделю до начала войны уехать из города, а ее тетушки – Ольга и Параскева остались. Во время блокады они работали на заводе, обе погибли и похоронены в неизвестной могиле на Серафимовском кладбище.

Фото: верхний ряд, справа отец Евгении Ивановны - Иван Суслов, нижний ряд - родной брат Ивана Петр с женой

Папин брат Петр и сестра Мария провели в Ленинграде 900 героических дней. Мария была воцерковленным человеком, посещала богослужения в Никольском соборе, двери которого не закрывались для верующих в течение всей войны. В бомбоубежище Мария не ходила, во время налетов вражеской авиации молилась, вручая себя в руки Божии.

Жизнь после войны

«Партия сказала: Надо. Комсомол ответил: Есть!» (лозунг)

В апреле 1943 года вышло постановление Государственного Комитета Обороны о восстановлении Сталинграда: вдоль Волги на 50 километров тянулись остовы разрушенных домов.
Молодых людей от 16 лет и старше из разных уголков страны в обязательном порядке отправляли жить и работать в Сталинград, разбирать завалы кирпича и покореженной техники, строить новое жилье. Специальность ребята получали уже на месте. Отказ от поездки означал саботаж.

Молодежь централизованно направляли и в другие места. Двадцатилетнюю Наталью (будущую маму Евгении) зимой 1945 года послали в Германию в составе так называемой трофейной или демонтажной команды.
Армейские трофейные части начали формироваться с 1943 года.

«По состоянию на 9 мая 1945 года из Германского рейха русскими было вывезено 48 тыс. вагонов оборудования весом 550 тонн. До августа 1946 года демонтировано 4166 предприятий, отправлены многие тонны картофеля и зерна, скот и т. д. Это позволило существенно усилить экономический и военный потенциал СССР.

С осени 1945 года (после Потсдамской конференции) начался законный этап взимания репараций».

Сайт - Экономика в деталях. Репарации Германии в пользу СССР, по материалам статьи Р.Ю. Болдырева, С.И. Невского «Советская репарационная политика в Германии в 1945-1953 году/Вопросы истории № 3, март 2017, с. 49-69

Репарации – форма материальной ответственности субъекта международного права за ущерб, в результате совершенного им международного правонарушения другому субъекту международного права.

Википедия

Наталье с товарищами приходилось работать под пулями. В это время Красная Армия проводила Висло-Одерскую (12.01 - 24.02 1945 г.) и Восточно-Прусскую (13.01-25.04 1945 г.) операции.

До Германии демонтажные команды ехали поездом, а обратно шли пешком с тяжело нагруженными обозами среди минных полей через Польшу, Литву и Латвию под охраной военных. Помогали служебные собаки: животные бежали впереди, разыскивая взрывчатку. Бойцы и штатские ночевали в любую погоду на улице.
Наталья не теряла времени – за месяцы странствий успела выучить немецкий язык. Доставив обоз к месту назначения, команда вновь возвращалась на поезде в Германию, и все повторялось.

«В СССР в это время жили гораздо хуже, чем представители побежденной нации. Перешедший на запад советский майор Г. Климов писал, что «любого советского человека, видевшего собственными глазами Европу, можно было считать потерянным для советского государства гражданином. Он, как механизм, продолжает исполнять свои функции, но яд познания истины не прошел бесследно.»

Многие архивные документы, затрагивающие вопросы репараций, проблемы беженцев и т.д. остаются засекреченными и доныне. Большая часть материалов по деятельности Советской военной администрации Германии (сокр. СВАГ) хранится в Государственном архиве Российской Федерации.
До образования СВАГ (в июне 1945 года) на территории Германии, оккупированной СССР, действовали советские политические и карательные органы».

По материалам магистерской диссертации студентки 2-го курса д/отд СПбГУ Абаниной А.С. «Деятельность СВАГ: организация мирной жизни. 1945-1949 г.»

Спустя несколько лет после «германских командировок» Наталья Михайловна заболела от перенесенных трудностей, здоровье было подорвано. Она умерла в 56 лет.

«СССР - наша гордость и слава» (лозунг)

В 17 лет Евгения переехала в Ленинград к тете Марии (сестре отца), чтобы здесь работать и получать образование.

Фото: первая слева тетя Мария, крайняя справа - мама Евгении Ивановны Наталья, в центре - бабушка с маленькой Евгенией

Первый муж Марии – Михаил – погиб на Ленинградском фронте. Три его брата там же головы сложили. Второй муж – Сергей Петрович – бывший военный, участник войны.
Мария работала в аптеке. Женя, окончив училище, трудилась на машиностроительном заводе «Русский дизель» (ст. название «Людвиг Нобель») и одновременно училась на вечернем отделении Лесотехнической академии.

На заводе к Жене относились хорошо: подбадривали, делились секретами, поощряли за успехи грамотами. Более опытные работники старались, чтобы молодым производство нравилось – смену растили. Евгения познакомилась с интересными людьми. Ее непосредственным начальником был Сергей Георгиевич Бойдак, награжденный Ленинской премией за работу в годы войны в Ленинграде.

Фото: Евгении Ивановне 19 лет

Женя училась не только профессии: глядя на Марию, она узнавала, как каждый день можно жить с Богом. Мария была прихожанкой Никольского собора. Она брала с собой племянницу на Пасхальное богослужение. Приходили заранее – к восьми часам вечера, в начале девятого ворота закрывались, чтобы предотвратить хулиганские выходки воинствующих атеистов и не допустить осквернения святыни.
Перед поступлением в Лесотехническую академию Мария тоже привела Женю в храм – свечки ставить.

Вернется Женя после работы и учебы домой, отдохнуть хочет, а тетя Маша записки о здравии и упокоении родных написать попросит. И не отказать ей: с утра тетя раннюю службу отстоит, помолится, а потом поспешит к себе на работу – в аптеку на Садовую улицу, 8.

Такие люди, как Мария, своей жизнью проповедовали окружающим искренность и благородство, правду и глубинную тихую стойкость, одним словом – веру.

Мария не читала святых отцов, даже обычный молитвослов купить было трудно, но все ее слова и действия руководились любящим, чутким и строгим христианским сердцем. Она никогда не отказывала в помощи, «доставала» лекарства. «Сама доброта!» – так охарактеризовала свою тетю Евгения Ивановна.

Побег из пустоты

«Кто не нашел Бога на Земле, тот не найдет Его и в космосе».
Юрий Гагарин

В детстве Евгению самостоятельно крестила баба Таня (тетушка по линии матери). У бабы Тани в горнице находилось великое множество икон, и ощущалась благодать. Супруг бабушки Тани – дедушка Никита – в войну заведовал детским домом в Новгородской области. Он был глубоко верующим, знал молитвы и читал Евангелие. Своих детей им Бог не дал, поэтому бабушка Таня и дедушка Никита с удовольствием участвовали в воспитании племянников.

Фото: родная бабушка по материнской линии - Татьяна с братом Сергеем (погиб в ВОВ)

В студенческие годы Евгения Ивановна не была воцерковленным человеком. Она всегда занимала активную жизненную позицию, ее избрали секретарем первичной комсомольской организации на заводе.

Евгения Ивановна делится:

«Все шло хорошо, пока мама была жива и молилась за меня. Я выросла и уехала, а она осталась в Новгородской области. После смерти отца (Евгении исполнилось тогда 4 года) мама вела строгую, почти монашескую жизнь. Правление колхоза отобрало у нее пол-огорода, так как число членов семьи уменьшилось. Не имело значения, что отобранная земля простаивала и зарастала бурьяном – главное, чтобы человек не владел большим, чем ему положено по нормам закона.

Фото: папа Евгении Ивановны - Иван (48-49 лет)

Несмотря на внешнее благополучие, мне чего-то не хватало. В Церковь я пришла не от великих скорбей, а от пустоты. Мои знакомые так же, как и я, находились в духовном поиске, нас не удовлетворяли театр и искусство – Бога невозможно заменить ничем.

СССР – был самой читающей страной в мире. В эпоху застоя высокая литература выводила на путь к Богу.
Сегодня можно свободно купить произведения святых отцов. А тогда нам даже акафисты приходилось переписывать от руки. У меня до сих пор хранится объемистая тетрадь.

Родившиеся в конце XX века имеют смутное представление о том, какова была жизнь до перестройки. Молодежь не знает, насколько изменились отношения между людьми.
Наше поколение видело разные этапы политического устройства страны, нам есть с чем сравнивать.

Не в обиду будет сказано: ребята сейчас слишком увлечены компьютерами. Да и не только они – информационные технологии захватили даже пожилых: бабушки не вылезают из сериалов, наиболее продвинутые – из планшетов. Это порождает равнодушие к реальной жизни и людям, живые души превращаются в пустыню.
Найти общий язык с таким человеком трудно – бесы гордости и жестоковыйности не отпускают его от себя.

С 1989 года по 1993 годы я была прихожанкой храма Спаса Нерукотворного Образа в Шувалово. Мне хотелось найти духовника, но что-то не складывалось. Мои дети посещали воскресную школу при храме.

Одна из прихожанок предложила вместе съездить в Псково-Печерский монастырь. Я купила билеты, шла неделя святых жен-мироносиц (третья по Пасхе). Та прихожанка поехать не смогла. В 5 часов утра я с детьми сошла с Рижского поезда. Было холодно, особенно сильно замерзла младшая дочь, сын старательно бодрился.

До места добирались на автобусе. Сретенский храм монастыря весь сиял пасхальной радостью. На богослужении дочь задремала. В конце службы батюшка вынес крест для целования – так я впервые увидела архимандрита Пантелеимона.

Сейчас для паломников Псково-Печорского монастыря есть благоустроенные гостиницы, а тогда я не знала к кому попроситься с детьми переночевать и после Всенощной решила уехать.
Вижу: стоит отец Пантелеимон, с народом беседует. Подошла благословиться в дорогу. Он меня расспросил, кто я, откуда приехала, и никуда не отпустил, а пригласил к себе ночевать. У батюшки был странноприимный дом, сам он спал то в келье, то в этом доме.

Нас встретила келейница Юлия. Отец Пантелеимон велел нас с детьми накормить и уложить. Мне наказал за завтрашней службой причаститься.

– Батюшка, я не постилась…
– Благословляю. Готовься.

На следующее утро отец Пантелеимон вновь позвал нас к себе и сказал: «Теперь будешь со мной трудиться».
И я работала под дождем с батюшкой целый день, мы подготавливали землю к весенним огородным посадкам.
К батюшке приезжало много людей, но мало кто соглашался поработать рядом с ним. Им казалось более важным подать записки и поставить свечи. Архимандрит Пантелеимон всех терпел, принимал «со страстьми и похотьми» и за всех молился.

На второй день батюшка сказал, что берет меня в духовные чада.»

Духовное окормление

Евгения Ивановна продолжает рассказ:

«Отец Пантелеимон взял нас – грешных, «сырых» людей, начал молится. Ему было открыто, что кому нужно.
В первый мой приезд в монастырь он сказал: «Оставайся, поживи несколько дней».
Но я не могла, меня ждали на работе.

Группа энтузиастов во главе с Николаем Кузьмичем Симаковым начала читать акафист Державной иконе Божией Матери, присланный из зарубежной церкви. Сложилось пока немногочисленное братство.
Мы посещали лекции Николая Кузьмича в Духовной Академии и вместе с ним мечтали построить часовню в честь Державной иконы Божией Матери».

Николай Кузьмич – церковный историк, публицист и общественный деятель, участник православно-монархического движения в Петербурге. В 1990 году назначен приснопамятным владыкой митрополитом Санкт-Петербургским и Ладожским Иоанном (Снычевым) ответственным секретарем журнала «Санкт-Петербургские ведомости». Николай Кузьмич преподает на историческом факультете СПбГУ.

По материалам газеты «Радонеж»

«В 1991 или 1992 году мы поехали в храм Кулича и Пасхи на праздничную службу. После службы одна из прихожанок поделилась радостью о том, что у них в Колпино строится новый храм. Я тогда подумала: «Вот молодцы! А мы тут попусту бегаем, суетимся».

Храм Державной иконы Божией Матери

В феврале 1994 года я отправилась в паломническую поездку в Псково-Печерский монастырь. Мои спутницы удивились, когда узнали, что я хочу переночевать в странноприимном доме у своего духовного отца. По их мнению, в гостинице было удобней.

Отец Пантелеимон исповедал меня и попросил келейницу Юлию сообщить мне номер телефона Натальи Пичугиной, приговаривая: «В Питере есть Наталья, она строит храм, будешь помогать».

Я, как обязательный человек, позвонила Наталье Николаевне. Она работала инженером по технике безопасности в больнице на проспекте Культуры (МСЧ №122). Она подумала, что мне нужна духовная литература. Я рассказала о батюшкином благословении, и с тех пор моя жизнь соединилась с жизнью нашего храма.»

Монах смотрел в больничное окно,
Сквозь месяцы и годы проникая,
Тень непостроенного храма, как руно,
Лежала на траве, не намокая.

Как Гедеон, он повторял слова:
«Господь, прошу! Развей мои сомненья:
Пусть вся земля останется суха,
А храм в росинках обретет отображенье».

Молился старец сердцем, весь в слезах,
В молитву жизнь вливая без остатка,
И вскоре умер, силы подорвав,
А к храму ныне
нас везет трамвай девятка.

Анна Бухарина. Первая часть беседы записана в январе-феврале 2019 года
(продолжение следует)

Ваш кирпичик в строительстве Дома Милосердия - первый в России проект такого масштаба социального, медицинского служения и просвещения, объединенного вокруг храма свт.Василия Великого. Установка первой закладной сваи для храма состоялась 27 марта 2018 года. Поддержите это нужное дело! 

← Вернуться к списку